Суд отказал в домашнем аресте обвиняемого по ч.2 ст.172 УК РФ

Преступления, сопряженные с осуществлением незаконной банковской деятельности уже давно не являются редкостью, а в последние годы получили широкое распространение. Суды г. Москвы и Московской области выносят десятки приговоров в год по ч.2 ст.172 УК РФ. Судебная практика по незаконной банковской деятельности показывает, что, как правило, дела данной категории касаются деятельности организованных групп занимавшихся так называемым «обналичиванием» денежных средств минуя банковские учреждения с помощью расчетных счетов физических и юридических лиц.

Настоящая история началась утром 22.09.2018, когда в офис адвоката Мещерякова Н.М. поступило сообщение о производстве обыска у одного из его клиентов. Прибыв по названому адресу, адвокат обнаружил, что квартира заполнена оперативными сотрудниками различных управлений экономической безопасности и противодействия коррупции МВД России, которые, как это часто бывает в подобных случаях, находились в сопровождении многочисленных вооруженных автоматами людей в камуфляже и черных масках. Единственными «гражданскими» в данной ситуации были двое понятых, с которыми, как было установлено позже сотрудники полиции прибыли к месту производства обыска, а также непосредственно подзащитный адвоката – Ц.Е.Н. После окончания обыска по стандартному для наших силовиков сценарию, Ц.Е.Н. был принудительно доставлен в ГСУ ГУ МВД России по г. Москве (далее по тексту – ГСУ Москвы) для допроса в качестве свидетеля. После окончания допроса уже поздно вечером Ц.Е.Н. был задержан по подозрению в незаконной банковской деятельности, совершенной организованной группой с извлечением дохода в особо крупном размере (п.п. «а», «б» ч.2 ст.172 УК РФ). Все заявления и ходатайства адвоката о неправомерности задержания и нарушениях допущенных при его производстве следствие оставило без внимания. Сразу же после задержания и допроса подозреваемого, Ц.Е.Н. было предъявлено обвинение в совершении вышеуказанного преступления, с которым он категорически не согласился, полностью не признав вину. На следующий день следователь по особо важным делам ГСУ Москвы вышел с ходатайством в Тверской районный суд г. Москвы с ходатайством о домашнем аресте подзащитного адвоката Мещерякова Н.М.

В судебном процессе защита неоднократно ссылалась на ч.1.1. ст.108 УПК РФ, которая прямо запрещает применять заключение под стражу к обвиняемым в осуществлении незаконной банковской деятельности (ч.2 ст.172 УК РФ). Суду пояснялось, что задержание обвиняемого в совершении данного преступления, пусть даже и в порядке ст.91 УПК РФ, означает фактическое помещение его под стражу в обход положений ч.1.1. ст.108 УПК РФ. Помимо этого, в ходатайстве следователя местом домашнего ареста указывался адрес квартиры в г. Москве, в которой Ц.Е.Н. был фактически задержан оперативниками после обыска. В то же время, несмотря на то, что данный адрес фигурировал в ходатайстве следователя, как адрес постоянного фактического места жительства обвиняемого, а также делалась ссылка якобы обнаруженные в данной квартире улики подтверждающие вину обвиняемого, данный адрес полностью не совпадал с адресом, указанном в представленном защитой постановлении о производстве обыска и протоколе обыска. Не имея возможности возражать против объективных данных, следствие было вынуждено признать тот факт, что адрес предполагаемого места домашнего ареста обозначен в процессуальном документе ошибочно, после чего сразу же было заявлено устное ходатайство следователя об уточнении места домашнего ареста и применение его к обвиняемому по новому адресу – тому, который ранее был приведен в постановлении об обыске. При этом документального подтверждения действительности ни первоначального, ни уточненного адреса, материал следователя не содержал. На данные обстоятельства также было обращено внимание суда, как и на то, что следователь не представил данных о том, кому принадлежит данная квартира, на каком законном основании обвиняемый проживает в данном жилом помещении, имеет ли он право пользование данным жилищем на тот срок ареста, который испрашивается следствием. К тому же защите достоверно было известно, что собственник квартиры, узнав о произведенном без его участия обыске в квартире, изъял ранее представленные ключи от входной двери, запретив ею пользоваться. Таким образом, помимо изложенных аспектов, возникал и вопрос: как будет исполняться постановление суда о домашнем аресте если у следствия и обвиняемого нет доступа в жилое помещение, в котором предполагается отбывать домашний арест? Также внимание суда было обращено и на то обстоятельство, что изменяя в судебном заседании существенную часть своего ходатайства – адрес места домашнего ареста, следователь не получил и не предоставил в суд согласие на это своего руководителя, который обязан утверждать возбужденное перед судом ходатайство.

Кроме того, защита не упустила из внимания и то обстоятельство, что по сути единственным мотивом для избрания меры пресечения, сопряженной с изоляцией Ц.Е.Н. от окружающих, послужил его отказ от дачи показаний и непризнание им вины.

Поняв всю неоднозначность сложившейся ситуации лишь в совещательной комнате, суд, возобновил судебное следствие и истребовал у следствия дополнительные материалы, без которых он, очевидно, не мог решиться на арест обвиняемого. По сути, по наущению суда, следователь заявил ходатайство отложить рассмотрение дела для предоставления дополнительных материалов. Категорические возражения защитника, относительно заявленного ходатайства, суд не счел нужным принимать во внимание, после чего продлил срок задержания еще на 72 часа и отложил рассмотрение дела. Таким образом, судья своим произвольным решением поместил еще на 72 часа заключения в изолятор лицо, обвиненное в совершении преступления, по которому законодательно прямо и недвусмысленно запрещено заключать под стражу!

В новом судебном заседании защитой были представлены дополнительные сведения о собственнике квартиры, а также данные о том, что обвиняемый не имеет никаких предусмотренных законом прав на пользование данной квартирой.  Помимо этого защитником было указано, что следствие не представило никаких достоверных данных, позволяющих сделать объективный вывод о наличии оснований для избрания столь жесткой меры пресечения, как домашний арест.  Доводы защиты в конце концов были услышаны судьей, в результате чего в удовлетворении ходатайства следствия о домашнем аресте Ц.Е.Н. было отказано, и последний был освобожден из-под стражи в зале суда.  В связи с отказом суда подвергать подзащитного адвоката домашнему аресту, следователь избрал ему меру пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении.

Постановление суда об отказе в домашнем аресте обвиняемого по ч.2 ст.172 УК РФ: